Неточные совпадения
«А когда после? — спрашивала она себя, медленно возвращаясь наверх. — Найду ли я
силы написать ему сегодня до вечера? И что напишу? Все то же: „Не могу, ничего не хочу, не осталось в сердце ничего…“ А завтра он будет ждать там, в беседке. Обманутое ожидание раздражит его, он повторит вызов
выстрелами, наконец, столкнется с людьми, с бабушкой!.. Пойти самой, сказать ему, что он поступает „нечестно и нелогично“… Про великодушие нечего ему говорить: волки не знают его!..»
— Если услышите…
выстрел оттуда… (она показала на обрыв) — будьте подле меня… не пускайте меня — заприте, если нужно, удержите
силой…
Доверчивый и простодушный, полный юношеских
сил, молодой Бахарев встречается с опытной куртизанкой Колпаковой, которая зараз умела вести несколько любовных интриг; понятно, что произошло от такой встречи; доверчивый, пылкий юноша не мог перенести раскрывшейся перед ним картины позорного разврата и в минуту крайнего возбуждения, сам не отдавая себе отчета, сделал роковой
выстрел.
Только что чайник повесили над огнем, как вдруг один камень накалился и лопнул с такой
силой, что разбросал угли во все стороны, точно ружейный
выстрел. Один уголь попал к Дерсу на колени.
Бедная утка, наконец, выбивалась из
сил, не могла держать своего тела глубоко погруженным в воде, начинала чаще выныривать, медленнее погружаться, и удачный
выстрел доставлял победу которому-нибудь из охотников.
Очевидно, что во время стрельбы собака не нужна, но поутру необходимо употреблять ее для отыскания убитых и подбитых дупелей, которые иногда имеют еще
силы отойти довольно далеко. В заключение скажу, что мне показалось как-то совестно убивать птицу пьяную, безумную, вследствие непреложного закона природы, птицу, которая в это время не видит огня и не слышит ружейного
выстрела!
— Дай только в лоб нацелиться, чтобы верный был
выстрел, — шипел Вихров и готов был спустить курок, но в это время вбежал Симонов — и сам бог, кажется, надоумил его догадаться, в чем тут дело и что ему надо было предпринять: он сразу же подбежал к Вихрову и что есть
силы ударил его по руке; ружье у того выпало, но он снова было бросился за ним — Симонов, однако, схватил его сзади за руки.
Так мучился он, трепеща пред неизбежностью замысла и от своей нерешительности. Наконец взял свечу и опять подошел к дверям, приподняв и приготовив револьвер; левою же рукой, в которой держал свечу, налег на ручку замка. Но вышло неловко: ручка щелкнула, призошел звук и скрип. «Прямо выстрелит!» — мелькнуло у Петра Степановича. Изо всей
силы толкнул он ногой дверь, поднял свечу и выставил револьвер; но ни
выстрела, ни крика… В комнате никого не было.
«В продолжение 20 лет все
силы знания истощаются на изобретение орудий истребления, и скоро несколько пушечных
выстрелов будет достаточно для того, чтобы уничтожить целое войско. [Книга эта издана год тому назад; за этот год выдумали еще десятки новых орудий истребления — новый, бездымный порох.] Вооружаются не как прежде несколько тысяч бедняков, кровь которых покупали за деньги, но теперь вооружены поголовно целые народы, собирающиеся резать горло друг другу.
Но через минуту огонь принимался за свою игру с новой
силой, и в юрте раздавались частые взрывы, точно пистолетные
выстрелы.
Его самоотвержение и всё то, что Власич называл подвигом или честным порывом, представлялись ему бесполезною тратой
сил, ненужными холостыми
выстрелами, на которые шло очень много пороху.
В «общую» вошел Августин Михайлыч и хохоча стал рассказывать о чем-то. Володя опять вложил дуло в рот, сжал его зубами и надавил что-то пальцем. Раздался
выстрел… Что-то с страшною
силою ударило Володю по затылку, и он упал на стол, лицом прямо в рюмки и во флаконы. Затем он увидел, как его покойный отец в цилиндре с широкой черной лентой, носивший в Ментоне траур по какой-то даме, вдруг охватил его обеими руками и оба они полетели в какую-то очень темную, глубокую пропасть.
Но тишина и тьма пугали меня. Я открыл форточку, выходившую во двор, и стал слушать. Вначале, вероятно, оттого, что езда прекратилась, мне показалось, совершенно тихо. И
выстрелов не было. Но я скоро ясно различил отдаленный гул голосов, крики, трески чего-то падающего и хохот. Звуки заметно увеличивались в
силе. Я посмотрел на небо: оно было багровое и быстро бежало. И сарай против меня, и мостовая на дворе, и конура собаки были окрашены в тот же красноватый цвет. Тихонько я позвал из окна собаку...
Когда разведочный отряд наталкивается на засаду, превосходящую его
силами и начинает уходить, его осыпают
выстрелами не только из засады, но и её тыла — ворота из стрелков стягиваются.
Напротив, по энергичному действию этой батареи он предполагал, что здесь, в центре, сосредоточены главные
силы русских, и два раза пытался атаковать этот пункт и оба раза был прогоняем картечными
выстрелами одиноко стоявших на этом возвышении четырех пушек.
Но солнце, застилаемое дымом, стояло еще высоко, и впереди, и в особенности налево у Семеновского, кипело что-то в дыму, и гул
выстрелов, стрельба и канонада не только не ослабевали, но усиливались до отчаянности, как человек, который надрываясь кричит из последних
сил.
В то время как он отъезжал от батареи, налево тоже послышались
выстрелы в лесу, и так как было слишком далеко до левого фланга, чтоб успеть самому приехать вовремя, князь Багратион послал туда Жеркова сказать старшему генералу, тому самому, который представлял полк Кутузову в Браунау, чтоб он отступил сколь можно поспешнее за овраг, потому что правый фланг, вероятно, не в
силах будет долго удерживать неприятеля.